Сдержанный и меланхоличный баритон саксофон на фоне нервного рояля Монка 1950х и расслабленная джазовая атмосфера 1960х с Маллиганом во главе. Джаз с большой буквы!
Санни Роллинза в свое время равняли с самим Колтрейном, у обоих был впечатляюще мощный звук, хотя лично я бы не стал сравнивать сладкое с горячим. Колтрейн — новатор, Роллинс всю жизнь играл в одном и том же стиле, радовал ценителей узнаваемыми звуком и убедительными импровизациями. Чего только стоит одна его «You Don’t Know What Love Is»!
Подборка спокойной музыки в исполнении Хокинса конца 1950х начала 1960х. Золотой период звукорежиссуры, когда ясный и тембрально богатый звук не был редкостью. HI-FI во всей своей красе.
Слушая Чарли Паркера через интернет трудно разобраться почему его звали Пташкой — оцифровки маскируют полетность звучания его инструмента, огрубляют вдохновенные пассажи. Два лучших по качеству трека помещены в начале сборника, эти записи позволяют по достоинству оценить вдохновенную игру Паркера, где он сейчас летает, интересно мне знать..
Хокинс играет и звучит очень хорошо, хотя звезд с неба не хватает. Пластинки — прекрасный LO-FI 1940х, — в основном запилены, особенно жалко «Mop Mop» с шикарным соло Арта Тейтума.
На мой взгляд в джазе было два саксофониста, которые разговаривали с богом на равных — это Чарли Паркер и Джон Колтрейн. Представленные здесь записи Паркера сделаны в 1952 году, в этот период творчества практически во всех импровизациях Паркера ощущаешь пронзительную грусть — через два года он умрет в возрасте 34 лет. Пластинки Янга — замечательный LO-FI начала 1950х. После встряски, вызванной игрой Паркера, Янг действует успокаивающе, чему способствует характерный звук нижнего регистра его саксофона.
Цифровой ремастеринг Impulse 1986 года. Магия альбома сохранена, тембры жидковаты. Лучший альбом avant-garde — последнего периода творчества Колтрейна и лучший состав, с которым он когда-либо играл.