Борис Гольдштейн был неоправданно отодвинут советским музыкальным сообществом на задний план — мало записывался, исполнял малоизвестных авторов, притом, что его дар на голову превосходил многих его коллег, записывающих пластинки одну за другой. Исполняя сонату Пуленка Голдштейн передает нервные, ломаные мысли автора максимально четко, его безукоризненные штрихи и фразы наполнены вдохновением. Хотя концерт Глиера в музыкальном плане ничем не выделяется, Гольдштейн и его исполняет так, как будто это шедевр классической музыки.
(далее…)
Своим мистическим настроением концерт напоминает Прокофьева. Не думаю, что кто-то мог донести до слушателя эту сложную музыку лучше, чем Сигети с его тонкой фразировкой, фирменным звуком и кристально ясным изложением мысли.
Фотографии пластинок
